Не помню, какие мысли сопровождали меня по пути на остановку, наверное, я волновался о предстоящем опоздании или думал о том, как не опоздать, я всегда думаю об этом опаздывая. Помню, была красива природа, но смутно, эти картины очень красивы всегда. Я сел в автобус, двойка, двадцать пятый уехал раньше, какая жалость, надо было садиться на него, ну ничего, маршрутчик курил. Дым так красиво струился, его было много, но он имел отвратительный запах, я закрыл рот и нос рукавом, но запах уже просочился в рот, оседая отвратительным вкусом. Мальбора, это была мальбора. Я сидел и ждал пока мы поедим, а потом задыхался от этого мерзкого запаха. Он был отвратителен. И тут я подумал, что дома лежат две пачки сигарет, и что я попросту не помню с кем курил в последний раз. Я помню, это было дома, мы стояли у окна, это была девушка. Она скурила больше меня. Я выкурил одну, но не полностью. Затушил и выкинул. Начал вторую, но уже из другой пачки, смотрел на струящийся дым, а после тоже выкинул, сделав всего две затяжки. Я опоздал на десять минут, но это нормально, к этому привыкли, к счастью мои часы спешат, немного, но все ж спешат. Занятия прошли приятно. Лада, хозяйская собака, встроила меня радостно, запрыгивая, облизывая, как всегда тепло, я люблю ее, она замечательная. Занятия, я опушу их, хотя возникали интересные мысля, я попросил написать мне фразу из фильма на английском, оказывается смог сам, забавно. Хотел позвонить сестренке, но не стал делать этого до занятий, набрал после. Выйдя, перед звонком, я вспомнил, с кем курил и приятно удивился. Ее голос был приятен, он не был измученным, просто удовлетворенным и слегка уставшим. Она сдала экзамен на пять, я был счастлив знать это, счастлив, слышать ее голос. Она попросила перезвонить через пятнадцать минут, на этот раз я решил перезвонить, не забывая. Таким образом, в двадцать минут должен был состояться звонок, время после этого я проверял три раза. Небо, было серым, таким знакомо серым. Ровным. Художник, изображая его, вел горизонтальными, а потом немного косыми линиями, я шел по улицам, впитывая окружающую среду, ощущая это спокойствие. Я шел, видя легкую дымку, видя цвета, слыша звуки. Но стоило прикоснуться к этой дымке, как загрохотал гром, прося не повторять этого. Я шел, так же медленно, не спешно, не торопливо. Звонила мама, удивилась тому, что кроме занятий я никуда не ходил. Разговор был коротким. Я шел, впитывая то, что происходило. Некоторые оборачивались мне вслед, а я смотрел на небо. Интересно, какими были мои глаза в тот момент? Я шел, остановился на мосту, до этого встретив самоуверенный взгляд с вызовом мужчины преклонных лет, но еще бойкого и отнюдь не старичка, глаза были карие. Я остановился на мосту, смотря на речку, наблюдая за водой, за тем, как она течет, за миниатюрными водопадами. Мимо прошла женщина, оставляя запах своих духов, словно на память, сладкие. Я снова шел, видя любимые картины, а дождь все не шел, хотя давно должен был начаться. Видно тот, кто управляет дождем запомнил меня и угрозу, давнюю угрозу Ди оторвать этому кое кому яйца, если он промокнет. Это воспоминание заставило улыбаться, не долго, но нежно. Небо наливалось водой, небесный холст готов был потечь от переизбытка влаги и набухал, еле сдерживая капли. Человек дождя ждал, пока я дойду до дома, а я все медлил. Тогда полетели мокрые брызги, маленькие, не значительные. После я оказался в подъезде. Медленно идя. Вспоминая шаги, шум шагов прошедших мимо меня, слыша свои собственные и дыхание, почему-то снова ставшее громким. Соседка шла мне навстречу. Спросила, почему я не тороплюсь, пошутила о том, что сдал. А я сказал, что наслаждаюсь миром, даже в подъезде. И ведь действительное, мир за заляпанными, грязными окнами был очень красив. Войдя в квартиру, я слушал звон ключей, щелчок закрывшейся двери. Открыл окно и сейчас, уже практически обнаженный, ловлю дыхание ветра, с зеленью и свежим запахом. Меня умывают редкие капли, легкая влага таки долетевшая из ока вместе с порывами ветра. Я звонил ей, когда прошел мост, было ровно двадцать минут, я спросил о том, как сдала Мелена, был рад и за нее, повисла короткая тишина, лишком короткая, я услышал мужской голос. Спросил, с компанией ли она. Ответ был выдан, и звучал как – чуть-чуть. Передав привет этому самому чуть-0-чуть, я попрощался. Я даже был рад, что этот чуть-чуть был. Ибо мне было нечего сказать, я просто хотел слушать ее голос. Стало легче. Интересно, как скоро я наскучу ей и мы попрощаемся? Иногда, редко вспоминая о том, что было. Внутри жарко, снаружи холодно. Пора пить налитый чай. Что ж, я дома и потом, обязательно позвоню ей позже, снова нагло соврав, что у меня все хорошо. А впрочем, это чистая правда, ведь все действительно нормально, хорошо и даже замечательно. В комнате витает приятный, сладкий запах, похожий на запах роз и сладкого, на столе лежит карандаш и лист с начатым рисунком, за окном идет дождь и иногда вспыхивают вспышки молний. Завтра занятия. Пахнет дождем. Вскоре снова выглянуло солнце. Запели птицы. Появилось легкое зарево. Хот нет. За линией гор было просто светло и казалось, что это утро. Но на самом деле это был вечер. Странно. Да, это был вечер.